Перекрестки сумерек - Страница 120

120

Удивительно, но Бергитте не обратила на неодобрение горничной никакого внимания. Обычно, она старалась не раздражать Эссанде, если того не хотелось Илэйн. «Дайлин вернулась, Илэйн. Она прибыла не одна. В компании с Правителями Домов Мантир, Хэйвин, Гильярд и Нортан». По какой-то причине, узы были полны замешательства и разочарования.

Даже разделяя ее головную боль, Илэйн должна была бы подскочить от радости. И если бы не гребень Эссанде в волосах, она бы так и сделала. Четверо! Она не ожидала, что Дайлин удастся такое. Надеялась, молилась, но не ожидала, да еще через одну неполную неделю. По правде говоря, она была уверена, что Дайлин вернется с пустыми руками. Четыре Дома давали ей равную с Аримиллой «опору». Мысль об обретении «равной опоры» с этой глупой женщиной раздражала, но правда была правдой. Мантир, Хэйвин, Гильярд и Нортан. Почему нет Дома Кандрэд? Это был пятый Дом, который собиралась навестить Дайлин. Нет. Сейчас у нее было на четыре Дома больше, и она не собиралась беспокоиться об отсутствии одного.

«Развлекай их в гостиной для официальных приемов, пока я не смогу прибыть, Бергитте». Малая гостиная была уместна для приема Зайды — она надеялась, что Госпожа Волн не заметила неуважения — но четыре Правителя Домов требовали большего. — «И попроси, чтобы Главная Горничная подготовила для них апартаменты». — Апартаменты. Свет! Ата’ан Миэйр придется выселить из их комнат, чтобы освободить апартаменты. Пока они не уехали, на большей части кроватей спали по двое, или трое. — «Эссанде, зеленый шелк с сапфирами, я думаю. И сапфиры для моих волос, тоже. Большие сапфиры».

Бергитте ушла, все еще ощущая себя озадаченной и разочарованной. Почему? Несомненно, она не могла ожидать, что Илэйн захочет оставить Дайлин морозить пятки из-за Зайды? О, Свет, теперь она чувствовала себя озадаченной тем, что Бергитте чувствовала себя озадаченной. И если позволить этому продолжаться, голова заболит у них обеих! Едва дверь закрылась, Эссанде метнулась к ближайшему шкафу, с улыбкой, которую можно было назвать торжествующей.

Взглянув на Авиенду, которая отодвинула Нэйрис с ее расческой подальше, и теперь возилась с темно-серым шарфом, чтобы завязать волосы, Илэйн мило улыбнулась. Она нуждалась кое в чем, что вытащит ее из этой затягивающейся петли. — «Возможно, тебе, Авиенда, придется еще раз одеть шелка и драгоценности», — сказала она мягко, дразнящим тоном. — «Дайлин, конечно, не будет возражать, но прочие не привыкли к Айил. Они могут подумать, что я развлекаю конюха».

Она сказала это в шутку — они постоянно ими обменивались друг с другом на счет одежды, и Дайлин всегда искоса смотрел на Авиенду, независимо оттого, что та носила — но ее сестра хмуро поглядела на шкафы, занимающие всю стену, затем кивнула и положила шарф возле себя на подушку. «Только для того, чтобы эти Главы Домов получили должное впечатление. Не думай, что я буду поступать так всегда. Только, чтобы сделать тебе одолжение».

Видимо, только из одолжения она с таким огромным интересом изучала платья, которые Эссанде выложила перед ней, пока не остановилась на темно-синем бархате, с зелеными вставками и серебряной сеткой для волос. Вся одежда была ее, пошита специально для нее, но с самого прибытия в Кеймлин, она шарахалась, ее увидев, как будто по ней ползали ядовитые пауки. Поглаживая рукав платья, она некоторое время колебалась, словно решая не отказаться ли ей, но, наконец, позволила Нэйрис застегнуть крошечные пуговки из жемчуга. Она отказалась от предложения Илэйн на счет изумрудов, которые превосходно подошли бы к платью, оставив свое серебряное ожерелье в виде снежинок и тяжелый резной браслет из кости, и в последнюю минуту прикрепила к плечу янтарную черепашку.

«Никогда нельзя сказать, когда она может пригодиться», — сказала она.

«Лучше заранее подумать о безопасности, чем потом жалеть», — согласилась Илэйн. «Этот цвет тебе идет», — Это была правда, но Авиенда покраснела. Похвали ее, сказав как замечательно она стреляет из лука или стремительно бегает, и она воспримет это как должное, но с осознанием факта собственной красоты у нее были трудности. Это было частью нее, и до недавнего времени она могла этого не замечать.

Эссанде неодобрительно покачала головой, не зная, что эта брошь была ангриалом. Янтарь не сочетался с синим бархатом. А возможно нож Авиенды с роговой рукоятью, который она засунула за бархатный зеленый поясок. Седая женщина убедилась, что Илэйн взяла маленький кинжал в украшенных сапфирами ножнах, на золотом плетеном пояске. Чтобы получить одобрение Эссанде все должно было быть подобающим.

Разория вздрогнула, когда Авиенда вышла в приемную в своем закрытом бархатном платье. Телохранительницы раньше никогда не видели ее ни в чем, кроме айильской одежды. Авиенда нахмурилась, словно женщины засмеялись, и крепко схватилась за нож, но к счастью ее внимание отвлек покрытый тканью поднос, стоявший на длинном столе напротив стены. Пока они одевались, для Илэйн доставили обед. Сдергивая ткань в синюю полоску прочь, Авиенда попыталась заинтересовать Илэйн едой, с улыбкой изобразив как вкусно пахнет тушеный чернослив и похвалив кусочки свинины с гарниром из маиса. Илэйн они показались похожими на щепки. Разория, деликатно покашляв, напомнила, что камин в большей гостиной уже зажжен. И она была бы счастлива отнести туда поднос для Леди Илэйн. Каждый хотел удостовериться, что Илэйн поела должным образом, при этом видение «должного образа» у них различалось, и это было смешно. Поднос уже простоял здесь некоторое время. Маис успел превратиться в застывшую массу, которая не выпадет из тарелки, даже если она перевернет ее вверх тормашками!

120