Перекрестки сумерек - Страница 155

155

«Раздор между Айя поддерживается и Восседающими, „ — сказала Карлиния холодным, как снег, тоном. — „Возможно, это — раздор между Айя“. — Таким тоном, небрежно расправляя замысловато вышитый белым по белому и подбитый плотным черным мехом плащ, она могла бы обсуждать цены на нитки. — «Мне не понятно, зачем это ей, но если мы не будем очень осторожны, это даст свои плоды, и результат будет именно такой. И она не должна догадаться, что мы будем осторожны, или что у нас есть причина быть осторожными, и, по логике вещей, что-то одно, а может быть, и то, и другое — ее реальная цель“.

«Первый ответ, что приходит на ум, не всегда правилен, Карлиния», — сказала Морврин. — «Ничто не говорит о том, что Делана продумала свои действия так же тщательно, как ты, или что она думала таким же образом». Полненькая Коричневая больше верила в здравый смысл, чем в логику, или только так говорила, но, по правде говоря, она, кажется, смешивала то и другое, что делало ее очень изворотливой и подозрительной к быстрым или легким ответам. А это было совсем неплохо. — «Возможно, Делана пытается повлиять на кого-то из Восседающих в вопросе, который для нее важен. Возможно, она, в конце концов, надеется добиться, чтобы Элайду объявили Черной Сестрой. Независимо от результатов, ее цель может быть такой, о чем мы даже не подозреваем. Восседающие могут быть столь же мелочными как и все остальные. И, ко всему прочему, она могла иметь зуб на кого-то из тех, кого она назвала, еще с тех пор, когда была послушницей, а они ее обучали. Пока мы не узнаем большего, нам лучше сосредоточиться на том, что из этого выйдет, чем волноваться о том, почему». Ее тон был таким же спокойным как и ее широкое лицо, но на мгновение ледяное спокойствие Карлинии сменилось холодным презрением. Ее рационализм не делал уступок человеческим слабостям. Или тем, кто был с ней не согласен.

Анайя рассмеялась почти по-матерински весело, из-за этого ее гнедой прогарцевал несколько шагов, прежде чем она сдержала его, заставив перейти на шаг. Деревенская кумушка, которую по-матерински развеселили проделки кого-то из деревни. Даже некоторые сестры были настолько одурачены, что не принимали ее в расчет. «Не сердись, Карлиния. Очень вероятно, что ты права. Нет, Морврин, она, вероятно, права. Все равно, я верю, что мы можем пресечь любые ее попытки посеять рознь». Это прозвучало совсем не так весело. Никого из Голубой Айя не шутил с тем, что могло помешать свержению Элайды.

Мирелле, соглашаясь, неистово кивнула, затем от неожиданности заморгала, когда Нисао сказала: — «А сможете ли Вы это пресечь, Мать?» — Миниатюрная Желтая говорила нечасто. — «Я подразумеваю не то, что пытается сделать Делана. Если, конечно, мы сможем выяснить, что это такое», — добавила она торопливо, делая жест в сторону Морврин, которая снова открыла рот. Это был властный жест, хотя рядом с другими женщинами Нисао и выглядела ребенком. В конце концов, она была из Желтой Айя, со всей присущей Желтым самоуверенностью и нежеланием отступать перед кем бы то ни было, в большинстве случаев. — «Я имела в виду слухи о переговорах с Восседающими из Башни».

На мгновение все уставились на нее, открыв рот, даже Беонин.

«А зачем нам доводить до этого?» — сказала наконец Анайя, опасным тоном. — «Мы прошли весь этот путь не для того, чтобы торговаться с Элайдой». Она была деревенской кумушкой с колуном, спрятанным за спину и твердым намерением пустить его в ход.

Нисао взглянула на нее и облегченно засопела. — «Я не говорила, что нам этого хочется. Я спросила, сумеем ли мы остановить все это».

«Не вижу разницы». — Голос Шириам был ледяной, как и ее бледное лицо. От злости, — подумала Эгвейн, — а возможно, от страха.

«Тогда подумай немного, и, может быть, увидишь», — бесстрастно сказала Нисао. Бесстрастно, как хорошо отточенное лезвие клинка — бесстрастно и…. очень опасно. — «Сейчас возможность переговоров обсуждается пятью Восседающими и все держится в тайне, но долго ли так будет продолжаться? Как только распространится слух о том, что обсуждалась сама идея о переговорах и была отклонена, много ли пройдет времени, прежде чем наступит отчаяние? Нет, дослушайте меня! Все мы, исполненные справедливой ярости, отправляемся сюда вершить правосудие, и вот сидим здесь, уставясь на стены Тар Валона, в то время как Элайда сидит в Башне. Мы здесь почти две недели, и каждый понимает, что с таким же успехом мы можем просидеть здесь и два года, и двадцать. Чем дольше мы сидим, ничего не предпринимая, тем больше Сестер начнет отыскивать оправдания преступлениям Элайды. И тем чаще они станут размышлять о том, что мы должны восстановить Башню любой ценой. Вы хотите дождаться момента, когда Сестры начнут тайком одна за другой перебегать к Элайде? Я не представляю себя стоящей на берегу реки, и бросающей вызов Элайде только с Голубой Айя, и с вами за компанию. Переговоры, по крайней мере, позволят каждому увидеть, что кое-что происходит».

«Никто не собирается возвращаться к Элайде», — возразила Анайя, ерзая в седле, но взгляд ее был хмурым и обеспокоенным, а тон таким, словно она увидела это воочию. Башня неудержимо манила к себе всех Айз Седай. Очень вероятно, даже Черные Сестры стремились к тому, чтобы Башня снова стала одним целым. И она была совсем рядом, всего в нескольких милях — но полностью недосягаема.

«Диалог помог бы выиграть время, Мать», — неохотно сказала Морврин, и кроме нее никто не смог бы выразить полное нежелание одной интонацией голоса. Ее хмурый взгляд был задумчив и неприязнен. — «Еще пару недель, и Лорд Гарет смог бы найти корабли, чтобы блокировать гавани. Это все изменит в нашу пользу. Без возможности подвозить продовольствие и отослать лишние рты город уже через месяц будет голодать».

155