Перекрестки сумерек - Страница 65

«Второе, милорд», — сказала Селанда, « это то, что Хавиар видел бочки с соленой рыбой и говядиной, многие с алтарской маркировкой. Он также говорит, что среди людей Мас… Пророка есть алтарцы. Несколько, кажется, ремесленников, и один или два могли быть торговцами или знатными горожанами. Влиятельные мужчины и женщины, в любом случае, веские люди, хотя некоторые кажутся неуверенными в том, правильное ли решение они приняли. Несколько вопросов могли бы рассказать, откуда прибыли рыба и говядина. И, возможно, получить для Вас больше глаз и ушей».

«Я знаю, откуда прибыли рыба и говядина», — сказал раздраженно Перрин. Его руки за спиной сжались в кулаки. Он надеялся, что скорость, с которой он двигался, удержит людей Масимы от дальнейших набегов. Но они именно так и поступали, и столь же скверно как Шайдо, если не хуже. Они давали людям шанс поклясться в верности Возрожденному Дракону, а тех, кто отказывался, а иногда и тех, кто просто колебался слишком долго, карали огнем и сталью. В любом случае, неважно, следовали ли они за Масимой, но от тех, кто поклялся, ожидались добровольные пожертвования в поддержку Пророка, а те, кто умер, были явными Друзьями Темного — их имущество просто конфисковали. Воры, согласно законам Масимы, теряли руку, но то, что делали налетчики по приказу Масимы, не было воровством. Согласно его законам, убийство и другие преступления заслуживали повешенья, но большинство его последователей, казалось, предпочитали убивать вместо получения присяги. Если бы был просто грабеж, пусть, но для многих из них убийство было просто забавной игрой перед едой.

«Передай им держаться подальше от этих алтарцев», — продолжал Перрин. «За Масимой следуют бродяги всех мастей, и даже если кто-то из них и может иметь свои цели, это не будет продолжаться слишком долго — они растворятся в общем зловонии, стремясь делать все так же, как остальные. Они, не смущаясь, выпотрошат даже соседа, не говоря уже про того, кто задает неправильные вопросы. Что я хочу знать — так это то, что Масима делает и каковы его планы».

То, что у него есть определенная схема, казалось очевидным. Масима утверждал, что прикосновение к Единой Силе было богохульством для любого, кроме Ранда, и говорил, что он не хочет ничего другого, как присоединяться к Дракону Возрожденному на востоке. Как всегда, мысли о Ранде принесли цвета, кружащиеся в голове, и сегодня ярче, чем обычно, но укрощенный гнев обратил их в пар. Несмотря на богохульство, Масима воспользовался Перемещением, причем через Переходные Врата, которые не только были созданы Силой, но мужчинами, использующими Силу. И независимо оттого, что он провозглашал, делал все, чтобы остаться на западе как можно дольше, не помогая спасать Фэйли. Перрин доверял людям, пока они оставались надежными, но один запах Масимы сразу же подсказал ему, что парень был столь же безумен, как бешеное животное, и не заслуживал ни малейшего доверия.

Он обдумывал варианты остановить эту схему, чтобы это ни было. Остановить убийства и поджоги Масимы. У Пророка при себе имелось десять или двенадцать тысяч человек, возможно больше — никто не был в состоянии сделать правильный подсчет, учитывая беспорядок, царящий в их лагере — в то время как за Перрином следовали меньше, чем четверть людей от этого числа, несколько сотен из них — возницы, конюхи и прочие, которые были более помехой, чем помощью в бою, но все же с тремя Айз Седай и двумя Аша'манами, не говоря уже о шести Хранительницах Мудрости. Он мог остановить Масиму. Мудрые и две из трех Айз Седай захотели бы принять в этом участие. Больше, чем просто захотели бы. Они хотели видеть Масиму мертвым. Но его разрозненная армия только раздробилась бы при этом на сотни меньших банд, которые рассеялись бы по всей Алтаре и за ее пределами, грабя и убивая, только уже во имя себя, а не от имени Возрожденного Дракона. «Разбить Шайдо, значит сделать то же самое», — подумал он, и отодвинул эту мысль подальше. Нейтрализация Масимы заняла бы время, которого у него не было. Этот безумец может подождать, пока Фэйли не будет спасена. Пока Шайдо не будут размолоты в щепки.

«Что в третьих, Селанда?» — сказал он грубо. К его удивлению, запах беспокойства, исходящий от женщины стал еще гуще.

«Хавиар видел кое-кого», — она сказала медленно. «Он не сказал мне сначала». Ее голос на мгновение стал жестким. «Я удостоверилась, что такого больше не произойдет!» Глубоко вздохнув, она, казалось, боролась с собой, но затем выпалила, — «Масури Седай навестила Масиму… Пророка. Это правда, милорд, поверьте! Хавиар видел ее не раз. Она проходит в их лагерь тайно, одним и тем же путем, закутавшись в плащ, но он дважды смог хорошо разглядеть на ее лицо. Ее каждый раз сопровождает мужчина, и иногда с ней приходит другая женщина. Хавиар не разглядел мужчину достаточно хорошо, чтобы убедиться, но описание соответствует Ровайру, Стражу Масури, и Хавиар уверен, что вторая женщина — Анноура Седай.»

Она резко осеклась, ее глаза мрачно сияли в лунном свете, пока она смотрела на него. Свет, она столь же сильно волновалась о том, как он воспримет это, как и о том, что именно это означало! Он вынудил свои руки разжаться. Масима презирал Айз Седай так же сильно, как Друзей Темного. Он почти объявил их Друзьями Темного. Итак, из-за чего бы ему принимать у себя двух Сестер? Почему они пришли к нему? Мнение Анноуры относительно Масимы оставалось скрытым за непроницаемым лицом Айз Седай и двусмысленными высказываниями, которые могли подразумевать, что угодно, но Масури высказалась прямо, что этот человек должен быть убит подобно бешеной собаке.