Перекрестки сумерек - Страница 95

Фэйли добавляла воду в бадью, когда Аллиандре ожесточенно сказала. — «Сюда идет Айз Седай».

Галина была настоящей Айз Седай, с золотым кольцом Великого Змея на пальце и лицом, лишенным возраста, но она тоже носила одежду гай'шан из тонкого шелка с поясом из золота и огневиков, плотно охватывающим ее талию, и точно такой же ошейник, драгоценные камни которого пошли бы и королю. Она была Айз Седай, и иногда в одиночку покидала лагерь, но всегда возвращалась, вдобавок она прыгала, стоило любой из Хранительниц Мудрости поманить пальцем, особенно Тераве, в чьей палатке она всегда спала. Последнее было самым странным. Галина знала, кто такая Фэйли, знала, кто ее муж, и знала о его связях с Рандом ал'Тором, и она угрожала открыть это Севане, если Фэйли и ее друзья не украдут кое-что из палатки, где она спала. Это была третья расставленная на них ловушка. Севанна была одержима ал'Тором. Она была твердо убеждена, что каким-то образом сможет выйти за него замуж, а если бы она узнала о Перрине, Фэйли никогда не позволили бы даже отойти от Севанны, чтобы подумать о побеге. Ее использовали бы также как используют козу, чтобы поймать льва.

Фэйли видела Галину трусливой и дрожащей, но сейчас Сестра скользила по площади как королева, презирающая окружающую толпу. Айз Седай до мозга костей. Рядом не было Хранительниц Мудрости, перед которыми ей приходилось пресмыкаться. Галина была довольно милой, но не красивой, и Фэйли не понимала, что в ней нашла Терава, разве только просто удовольствие от власти над Айз Седай. Это не давало ответа на вопрос, почему женщина остается с Теравой, которая, казалось, использовала любую возможность, чтобы ее унизить.

Остановившись в шаге от них, она оглядела их со слабой улыбкой, которую можно было назвать удовлетворенной. — "Вы не слишком-то продвинулись в своей работе», — сказала она. И речь была не о стирке.

Фэйли хотела ответить, но Аллиандре ее опередила, заговорив еще резче, чем раньше. — «Этим утром Майгдин пошла чтобы украсть твой костяной стержень, Галина. Когда мы увидим кое-что из того, что обещала ты?» — Галина предлагала им свою помощь в побеге в обмен на кражу.

«Она пошла в палатку Теравы этим утром?» — прошептала Галина, и кровь отхлынула от ее лица.

Внезапно, Фэйли осознала, что солнце на западе уже на полпути к закату, и ее сердце тревожно забилось. Майгдин давно должна была присоединиться к ним.

Айз Седай, казалось, была больше шокирована, чем она. — «Этим утром?» Повторила Галина, глядя через плечо. Она вздрогнула и вскрикнула, когда Майгдин внезапно появилась из толпы гай’шан.

В отличие от Аллиандре златовласая женщина с каждым днем становилась все решительнее и сильнее. Она тоже была в отчаянии, но намеревалась превратить это отчаяние в решимость. Она всегда держалась с достоинством более подобающим королеве, а не служанке, однако так вели себя почти все служанки благородных дам, но теперь она прошла мимо них с потухшими глазами, и погрузив руки в ведро с водой, зачерпнула в пригоршню воды, жадно выпила и вытерлась тыльной стороной руки.

"Когда будем уходить, я хочу убить Тераву», — тускло сказала она. — "Я убила бы ее прямо сейчас». Ее голубые глаза снова зажглись жизнью и огнем. — "Ты в безопасности Галина. Она думала, что я залезла, чтобы что-то украсть. Я даже еще не начала осматриваться. Что-то… Что-то случилось, и она ушла. После того как связала меня. На потом». Пламя исчезло из ее взгляда, сменившись озадаченностью. "В чем дело Галина? Даже я это чувствую, а у меня такая маленькая способность направлять, что даже эти айильские женщины посчитали меня неопасной». Майгдин могла направлять. Не всегда и слабо — из той малости, что было известно Фэйли, Белая Башня отправила бы ее назад через пару недель. И как она заявляла, никогда там не была — по этому ее способность направлять вряд ли будет полезна при побеге. Фэйли хотела спросить ее, о чем она говорит, но ей не представилось шанса.

Лицо Галины все еще было бледным, но с другой стороны она была олицетворением спокойствия Айз Седай. За исключением того, что она, ухватив Майгдин за край капюшона и волосы, запрокинула ее голову назад. — "Выбрось это из головы», — холодно сказала она. — "Все, о чем тебе нужно беспокоится, это дать мне то, что мне нужно, но об этом тебе нужно очень сильно побеспокоится».

Прежде чем Фэйли успела пошевелиться, чтобы прийти на помощь Майгдин, другая женщина, носящая широкий золотой пояс поверх белой одежды, оказалась быстрее, оттолкнув Галину и сбросив ее на землю. Пухлая Аваринне всегда была покорной и ходила с потухшими глазами с самого первого дня, когда ее увидела Фэйли, в момент, когда эта женщина из Амадиции вручила ей золотой пояс и сказала, что теперь она служанка «Леди Севанны». Прошедшие дни отразились на Аравайнне даже сильнее, чем на Майгдин.

«Ты сошла с ума, что посмела поднять руку на Айз Седай?» — Галина с трудом поднялась на ноги. Отряхиваясь от пыли, которая пристала к ее шелковой одежде, она обратила всю свою ярость на пухлую женщину "Да я тебя…».

«Должна ли я сказать Тераве, что ты избивала одну из гай’шан Севанны?» — Холодно оборвала ее Аравайн. За ее голосом чувствовалось полученное образование. Она могла быть купчихой, или возможно даже дворянкой, но она никогда не говорила, кем она была до того, как надела белое. — "В последний раз, когда Терава решила, что ты суешь свой нос, куда не следует, каждый за сто шагов мог слышал, как ты плачешь и умоляешь».

Галина задрожала от гнева. В первый раз Фэйли видела, чтобы Айз Седай так выходила из себя. С видимым усилием она взяла себя в руки. Почти. Ее был пропитан ядом. — "Мы — Айз Седай, делаем то, что мы делаем по собственным причинам, Аравайне. Причинам, которые ты, возможно, даже не в состоянии понять. Когда я решу с тобой расплатиться, ты пожалеешь, что встала у меня на пути. Очень пожалеешь». Отряхнувшись в последний раз, она ушла прочь, уже не как королева, а как леопард, которому посмела помешать дерзкая овца.