Перекрестки сумерек - Страница 98

Севанна перебирала свои ожерелья, большой изумруд на ее правой руке сверкал в лучах расставленных вокруг светильников. Ее губы сжались, и, казалось, придали ей еще более алчущий вид. Она была знакома с лишениями, но несмотря на отсутствие в палатке тепла, больше не хотела их переносить. — "Я говорю от имени вождя, и я говорю, что мы останемся здесь». В ее голосе прозвучал неприкрытый вызов, но она не дала Тераве шанса на него ответить. — "Я вижу, Фэйли пришла. Моя хорошая, послушная гай’шан». Схватив со стола что-то, завернутое в ткань, она сдернула ее прочь. — «Ты узнаешь это Фэйли Башир?»

В руке Севанны был нож с односторонней заточкой, и длинным, в полторы ладони, лезвием. Простое орудие труда, которое обычно используют тысячи фермеров. Но Фэйли узнала заклепки на деревянной рукояти и царапину на лезвии. Это был тот самый нож, который она украла и с такими предосторожностями прятала. Она ничего не ответила. Говорить было нечего. Гай’шан было запрещено иметь любое оружие, даже нож, кроме как для резки овощей или мяса для кухни.

Она не смогла сдержать дрожь, когда Севанна продолжила.

"Хорошо, что Галина принесла мне это до того, как ты смогла им воспользоваться. Для чего бы он ни предназначался. Если бы ты кого-нибудь поранила, я была бы очень тобой недовольна».

Галина? Ну конечно. Айз Седай не могла позволить им сбежать, пока они не сделали то, чего хотела она.

"Она в шоке, Терава», — Севана удивленно улыбнулась. — "Галина знает, что требуется от гай’шан, Фэйли Башир. Что мне следует сделать с ней, Терава? Этот совет ты можешь мне дать. Нескольких мокроземцев убили за укрывательство оружия, но я не хочу ее терять».

Терава пальцем приподняла подбородок Фэйли и уставилась в ее глаза. Фэйли не моргая встретила ее взгляд, но колени предательски дрожали. Она не пыталась убедить себя, что в этом виноват холод. Фэйли знала, что она не трусиха, но когда на нее смотрела Терава, она чувствовала себя кроликом в когтях орла, который ждет, когда на него опуститься клюв. Терава была первой, кто приказал ей шпионить за Севанной, и какими бы ни были остальные Хранительницы Мудрости, Фэйли знала, что Терава без сожаления перережет ей горло, если учует хотя бы намек на предательство. Не нужно было притворяться, что эта женщина ее не пугает. Ей просто нужно контролировать этот страх. Если она сможет.

"Я думаю, она планировал сбежать, Севана. Но я считаю, она сможет научиться делать то, что ей приказано».

Между палаток на ближайшем открытом месте, в ста шагах от палатки Севанны, был поставлен грубо сколоченный деревянный стол. Сперва Фэйли считала, что позор от того, что ее раздели до нага, будет самым худшим, это и ледяной воздух, едва тот коснулся ее кожи. Солнце уже опустилось ниже, и воздух стал холоднее, а к утру станет еще холоднее. Она должна была оставаться здесь до утра. Шайдо хорошо знали, что именно больше всего позорит мокроземцев, и применяли стыд в качестве наказания.

Она считала, что умрет от стыда, едва кто-нибудь на нее посмотрит, но, проходившие мимо нее, Шайдо даже не останавливались. Около нее остановилась Аравайне, но только для того, чтобы прошептать. — "Будь мужественной», — и уйти. Фэйли поняла. Независимо то того, насколько ей преданна была эта женщина, она не посмела ничего сделать чтобы ей помочь.

Через некоторое время, стыд Фэйли больше не беспокоил. Ей связали запястья за спиной, затем связали лодыжки, и притянули их к локтям. Теперь она поняла, почему Ласиль и Аррела так тяжело дышали. Дышать в таком положении было очень трудно. Холод проникал все глубже и глубже, пока ее не начала бить сильная, неконтролируемая дрожь, но даже это скоро показалось незначительным. Ее ноги, плечи и бока стало сводить судорогой, связывая мускулы, которые, казалось, жгло огнем, и скручивая их все сильнее, сильнее и сильнее. Она сконцентрировалась на том, чтобы не закричать. Это стало смыслом ее существования. Она… не… закричит. Но… О, Свет! Как же это больно!

«Севанна приказала, чтобы тебя продержали здесь до заката, Фэйли Башир, но она не говорила что тебе нельзя составить компанию».

Ей пришлось несколько раз моргнуть, прежде чем она смогла нормально видеть. Пот залил ей глаза. Как она могла потеть, если промерзла до костей? Перед ней стоял Ролан. Он принес пару бронзовых жаровен, полных горящих углей, его руки были обернуты тряпкой, чтобы защитить их от жара. Глядя на то, как она уставилась на жаровни, он поежился. — "Когда-то провести ночь на холоде не доставляло мне неудобств, но я сильно размяк с тех пор, как пересек Драконову стену».

Она чуть не задохнулась, когда он поставил жаровни пол столом. Через трещины между досками тепло вновь стало ее наполнять. Ее мускулы все еще содрогались от судорог, но… О! Это благословенное тепло! Ее дыхание прервалось, когда мужчина положил одну руку ей на грудь, а другую на связанные колени. Внезапно, она осознала, что давление в локтях исчезло. Он… ее… сжал. Одна из его рук принялась работать над бедром, и она чуть не закричала, когда его пальцы впились в окостеневшие мускулы, но сразу почувствовала, что они начали расслабляться. Они по-прежнему болели, массаж причинял ей боль, но эта боль была другой. Она не уменьшалась, если быть точнее, но Фэйли знала, что боль пройдет, если он продолжит массаж.

«Ты не возражаешь, если я чем-нибудь себя займу, пока буду пытаться тебя рассмешить?» — спросил он.

Внезапно, она осознала, что смеется, и без следа истерики. Ну, это было истерикой, но только отчасти. Она была связана как гусыня, приготовленная для ужина, и была спасена от холода, причем уже во второй раз, мужчиной, которого она, в конце концов, возможно, и не убьет. Севанна теперь будет присматривать за ней как ястреб, а Терава быть может попытаться убыть ее в назидание другим, но она знала что она сбежит. Одна дверь никогда не закроется, но открылась другая. Она смеялась до тех пор, пока не заплакала.