Перекрестки сумерек - Страница 62

«Я сделал что-то оскорбительное?» — послал он мысль, — «Простите, я сделал это по незнанию». Но уже не получил ответа. Эти волки не станут говорить с ним снова, по крайней мере, не скоро.

Последняя Охота близко. Именно так волки называли Последнюю Битву, Тармон Гай`дон. Они знали, что там будут, в заключительном противостоянии Света и Тени, хотя, было и кое-что, что они не могли объяснить. Некоторые вещи были так же неизбежны, как восходы и закаты солнца и луны, и также известно, что в Последней Охоте неизбежно погибнет множество волков. То, чего они боялись, было чем-то еще, другим. У Перрина было сильное предчувствие, что он тоже должен будет быть там, по крайней мере, ему было предначертано быть там, но если бы время Последней Битвы уже настало, он не стал бы в ней участвовать. Он обязан был закончить свое дело, от которого он не мог, и не сможет отказаться, даже ради Тармон Гай`дон.

Выбросив безымянные страхи и Последнюю Битву из головы, Перрин скинул перчатки и нащупал в кармане кафтана длинный шнур, сделанный из сыромятной кожи. В уже привычном утреннем ритуале, его пальцы механически сделали очередной узел, а затем, считая, скользнули вниз по шнуру. Двадцать два узла. Двадцать два утра с тех пор как была похищена Фэйли.

Сперва он не думал, что была такая необходимость — вести счет. Тогда, в первый день поисков, он полагал, что замерз и оцепенел, но был сосредоточен, но уже оглянувшись назад, видел, что был охвачен неудержимым гневом и потребностью найти Шайдо так быстро, насколько возможно. Среди айил, захвативших Фэйли, также были мужчины из других кланов, но всё указывало на то, что больше всех там было Шайдо, и именно так он о них думал. От желания вырвать Фэйли из их рук прежде, чем с нею что-либо могло случиться, горло сжалось, чуть его не задушив. Он, конечно, спас бы и других женщин, захваченных с нею. Иногда он перебирал мысленно их имена, чтобы удостовериться, что он не забыл их полностью. Аллиандре Марита Кигарин, Королева Гаэлдана, и ее придворные женщины. Ему все еще казалось неправильным иметь вассалов, и особенно королеву — ведь он был простым кузнецом! Он и был кузнецом, так или иначе, — но теперь он нес ответственность за Аллиандре, и она никогда бы не была в такой опасности, если бы не он. Байн из септа Черных Скал Шараад и Чиад из Каменной реки Гошиен, айильские Девы Копья, которые следовали за Фэйли к Гаэлдану и Амадиции. Они столкнулись с троллоками в Двуречье, тогда, когда Перрин нуждался в каждой руке, которая могла поднять оружие, и это давало им право обратиться к нему. Аррела Шиего и Ласиль Олдорвин, две глупых молодых женщины, которые думали, что могли научиться стать айил, или некоторой странной разновидностью айил. Они дали клятву верности Фэйли, также как Майгдин Дорлейн, несчастная беженка. Фэйли взяла ее под свое крыло в качестве горничной. Он не мог бросить людей Фэйли. Фэйли ни Башир т'Айбара.

Унылый перечень вернул его к ней, его жене, дыханию его жизни. Со стоном, он сжал шнурок настолько сильно, что узлы мучительно больно врезались в руку, ставшую жесткой от долгой работы молотом в кузнице. Свет! Двадцать два дня!

Работа с железом научила его, что поспешность разрушает металл, но в начале он поспешил, переместившись на юг через ворота, созданные Грейди и Ниалдом, двумя Аша'манами, туда, где были найдены самые дальние следы Шайдо, потом прыгнул снова на юг, руководствуясь направлением их следов, так скоро, как только Аша'маны смогли создать достаточно большие врата. Мучаясь каждый час, который требовался им для отдыха после создания новых врат и удержания их открытыми достаточно долго для того, чтобы дать пройти сквозь них всем, — все это пожирало их мозг изнутри — но он считал, что освобождение Фэйли стоит того. И единственным результатом поисков за эти дни была растущая боль, потому что разведчики двигаясь все дальше и дальше через необитаемую дикую местность, но не находили ни малейшего признака правильности избранного пути. Это продолжалось до тех пор, пока он не осознал, что должен вернуться к началу, растрачивая все больше и больше дней, чтобы осмотреть земли, куда доставляли его Аша'маны, ища любой признак того места, где Шайдо свернули с пути.

Он обязан был предвидеть, что они повернут. Да, южный путь привел их к более теплым странам, без снега, который казался настолько странным для Айил, но так же он подводил их все ближе к Шончан в Эбу Дар. Он знал о Шончан, и он должен был ожидать, что Шайдо тоже узнают! Они искали наживы, а не войны с Шончан и дамани.

Шли дни медленного перемещения с разведчиками, рыскающими впереди, дни холода и снегопадов, ослепивших даже Айил, и вынуждавшие их останавливаться, чтобы растереть замершие руки и ноги, пока наконец Джондин Барран не нашел поваленное фургоном дерево, а Илайас вырыл из-под снега сломанное Айильское копье. И Перрин наконец повернул на восток, самое большее в двух днях к югу от того места, где он переместился через врата в первый раз. Ему хотелось выть, но вовремя осознал, что должен сдерживать свое напряжение, сдерживать себя. Он не мог расслабиться, ни на дюйм — не сейчас, когда от него зависели жизнь и судьба Фэйли. Это было самое начало, когда он только учился управлять своим гневом, начал его выковывать.

Ее похитители получили большое преимущество, потому что он поспешил, но с тех пор, он был так же осторожен, как при работе в кузнице. Он ковал свой гнев, делая его прочнее и сильнее, выковывая по нужной мерке. Начав с обнаружения следа Шайдо, он перемещался не дальше, чем на расстояние одного скачка, которое разведчики могли пройти между восходом и закатом, и хорошо, что он был столь осторожен, потому что Шайдо несколько раз внезапно сменяли направление, делая зигзаги, словно они не могли выбрать нужной дороги. Или, возможно, они встречались с другими своими отрядами. Везде, где он проходил, были старые следы, старые стоянки, похороненные под снегом, но все же все разведчики согласились с ним, что число Шайдо увеличилось. Похоже, здесь объединились, по крайней мере, два или три септа, возможно даже больше, требующие значительных усилий для охоты. Медленно, но, тем не менее, неуклонно, он начал их догонять. Только это и было важно.